Подземелья Аркаима [СИ] - Галина Андреева-Сапфиро

На мой вопрос Архан дал интересное объяснение:

– Цветовые полосы соотносятся с различными вибрационными уровнями, используемыми для настройке инициируемых. Две нижние полосы соответствуют различным возможностям рядовых Стражей. Красная полоса – более высокий уровень возможностей. Ему соответствуют высшие эшелоны Стражей: будущие руководители, инженеры и разработчики техники. Фиолетовая схема, это уже уровень Хранителей. Схема белой полосы задействуется при инициации редко, у единиц. Этому уровню соответствуют: Арханы Триады, Архонг – руководитель Ордена и Генералы из Совета Двенадцати. Сейчас таких в Ордене всего пятнадцать человек. Они имеют полный код доступа ко всей информации и ко всем помещениям. У остальных коды доступа варьируются в зависимости от вибрационного уровня их ауры, а значит, от их личных способностей и возможностей.

– После включения катабы, – продолжил Архан, – устройство анализирует возможности человека и определяет уровень, на котором будет стабилизирована его аурическая оболочка. От этого уровня зависит количество включаемых в работу 'спящих' генов его генома, а значит, и степень раскрытия его возможностей.

– Ни у кого они не достигают ста процентов, даже у Арханов задействуется не более шестидесяти процентов 'белой' схемы, а, в целом – не более семидесяти процентов мощности от всех уровней. У рядовых Стражей процент задействованных мощностей первых двух уровней колеблется от сорока до восьмидесяти пяти процентов. Может быть, тебе удастся увеличить этот процент: ты прогрессируешь быстрее других молодых людей. Но сто процентов пока, никто не задействовал.

– Рядовые Стражи проходят инициацию один раз в двадцать один год. Те, у кого мощность активированных схем больше восьмидесяти процентов через пять лет проходят еще одну настройку – на третий, красный уровень. Больше половины из них катаба отсеивает. Из оставшихся на следующий уровень еще через пять лет проходит не более пятнадцати процентов. Ну, а из них, как я уже говорил, высшего 'белого' уровня достигают единицы. Последняя настройка проходит в сорок лет.

– Невозможно сразу настроиться на третий, или вышестоящий, уровень. Слишком большие изменения жизненных характеристик приведут к смерти тела, оно просто не сможет существовать в 'огненной' утонченной ауре. Надо двигаться постепенно по вибрационным 'ступеням', адаптируясь на каждой из них. Немногим стражам это под силу, даже имея более совершенный геном, чем у обычных людей.

– Время настройки, которую мы называем инициацией Стража, на первой ступени проходит от часа до двух, в зависимости будут ли задействованы мощности только 'черного' уровня или 'черного' и 'серого' совместно.

Медики измерили мне давление, пульс, сняли характеристики с работы мозга и ушли. Архан подозвал меня к катабе, в ее поверхность у торца был вмонтирован небольшой черный дисплей. В катабе было сделано углубление по форме человеческого тела. После его команды я улегся в него, положив сбоку жезл, материал лежака слегка пружинил, лежать было удобно. Вынув из кармана кольцо и надел на средний палец правой руки. С моего возвышения мне был виден Архан, колдующий над дисплеем, расположенным около моих ступней, и стеклянный смотровой проем у входной двери: народу за ним прибавилось. Маркел помахал мне рукой.

Архан, поднял голову, окинул меня взглядом и сказал, чтобы я расслабился. Катаба тихо зажужжала, я почувствовал, как меня 'обжало' силовым полем, теперь я не мог шевелиться, только моргать. Троица Арханов удалилась в коридор, я остался один, лежащим в небольшом углублении на каменном ящике, спеленатый невидимым полем.

Свет внутри помещения погас, осталась только светящаяся полоска пола вдоль радиальной стены. Прозрачный конус, висящий под ячеистым черным потолком, медленно опустился и завис в полутора метрах от моей головы. Внутри него засветились две фиолетовые вращающиеся спирали. В висках стало покалывать. Я перевел взгляд на стену: паутина молний на нижнем черном участке оживала: стена представляла собой комплекс компьютерных модулей-плат, созданных по неземным технологиям тысячи лет назад. Сияние узора переплетающихся светящихся нитей стало нестерпимо ярким, они медленно пульсировали, вводя меня в состояние транса. Время замедлилось, мысли тоже, но все-таки я не провалился до конца в беспамятство. В какой-то момент я заметил, что сияющее полотно, сплетенное из молний, поднялось выше.

Я флегматично отметил, что активировался второй уровень схемы на сером фрагменте стены, еще немного и все кончится. На какое-то время я отключился, а когда очнулся, то ничего не изменилось, только пульсирующая ослепительная паутина занимала уже половину высоты стены. Было такое ощущение, будто у меня начался жар, хотелось пить. Я по-прежнему не мог шевелиться. Спирали в конусе приобрели зловещий багровый оттенок. Наверное, я заболел: словно снулая рыба проплыла в голове мысль. Реальность искажалась. Мне казалось, что я плыву в море. Полуденное жгучее солнце, превратило его поверхность в расплавленное серебро, слепящее глаза, а воду – в кипяток, обжигающий кожу. Кроме света не было ничего. Потом вода превратилась в вязкий клей, в котором я тонул, не имея сил пошевелить ни рукой, ни ногой. Мне стало страшно.

Когда я снова очнулся, сверкающие молнии все плели вокруг меня свой узор. Стена, охваченная пламенем, поднявшимся почти до потолка, окружала меня полукольцом. Этого не должно было быть! Что-то пошло не так, испугался я, но скоро мне стало все равно, и я равнодушно наблюдал, как огненная пульсирующая сеть медленно ползет вверх по стене, словно сказочный плющ. Жар накатывался на меня волнами.

– Когда все закончится, я превращусь в сушеную мумию! – С этой мыслью я провалился в прохладный сияющий туман.

Жар, иссушающий тело, исчез. Я парил в белом свете, в недрах которого возникали разноцветные сполохи, наподобие полярного сияния. Переплетаясь друг с другом, они образовывали текучий узор, изменчивый ритм цветовой феерии которого я никак не мог уловить. Потом я понял, что это музыка – музыка, выраженная в цвете! Мне стало хорошо и спокойно. Мне здесь нравилось. Но что-то мешало полностью раствориться в этой цветомузыке. Какая-то мелкая букашка копошилась на периферии сознания и чего-то требовала от меня. Пытаясь отделаться от нее, я сконцентрировался, чтобы отбросить ее прочь от себя. Но чем больше я сопротивлялся, тем сильнее она тянула меня из света, который начал меркнуть: теперь я падал в темноте, увлекаемый неизвестной силой в бездну.

Открыв глаза, я увидел над собой расплывчатое пятно, оно двигалось. Я сфокусировал взгляд. Пятно превратилась в лицо. Через несколько секунд я узнал его: отец! К телу возвращалась способность ощущать мир: я почувствовал, что лежу на спине на чем-то твердом. Затем прорезался звук. Звуки обретали смысл, превращаясь в слова. Сосредоточившись, я произвел настройку и синхронизацию своих органов чувств. Настроил зрение – окружающее обрело четкость форм. Появились запахи: пахло лекарствами. Я находился в больнице, в просторной палате. Из окна падал солнечный свет: значит сейчас день, и я на поверхности, а не в подземном храме-лабиринте.

Память вернулась мгновенно, будто я повернул выключатель в темной комнате, и тут же вспыхнул свет. Я, наконец, стал самим собой.

– Глеб, ты меня слышишь? – Осунувшееся лицо отца склонилось надо мной: сколько же я провалялся в беспамятстве.

– Да! Можно воды, пить хочется.

Я сел. Ничего не болело, наоборот, Я чувствовал себя абсолютно здоровым и полным сил. Отец подал кружку, пока я пил, в палату набежало людей. Наставники, Захарий, знакомый Хранитель и незнакомые люди, видимо медики, обступили мою кровать, кто-то смотрел с радостью и облегчением, кто-то удивленно. Я решил их успокоить:

– Я чувствую себя хорошо. Все в порядке. Я вернулся.

Клиника, где я очнулся, находилась в Подмосковье. На следующий день вечером мы вылетели на яхтанге, прямо с крыши высотной клиники, на Иссык-Куль. Я был рад вернуться домой, увидеть мать, Галину, друзей.

В горячке и беспамятстве я пролежал пять дней.

Поздно вечером отец, прощаясь у дверей моей комнаты, сказал, что зайдет в шесть утра, так как нам нужно поговорить, прежде, чем я встречусь с кем-нибудь.

Я проснулся в пять утра бодрый и отдохнувший, энергия переполняла меня, хотелось отправиться в спортзал, чтобы сбросить ее излишек. Отец принес мой жезл, о котором я совсем забыл. Потом рассказал, что произошло в Аркаиме. Вначале все шло как обычно. Активировался первый уровень катабы, затем второй. Необычным было то, что они показывали стопроцентную активность, обычно задействовано было не более восьмидесяти пяти процентов мощности каждого. Прошло около двух часов, все ждали завершения сеанса, как вдруг начал активироваться третий 'красный' уровень. Катабу нельзя деактивировать, пока она не закончит настройку: испытуемый не выживет. Да и войти в помещение невозможно: оно блокируется на время сеанса. К тому же катаба с инициируемым находится в это время под защитой силового поля, которое не преодолимо.